Send as Postcard

Примечание
Установка колонн Исаакиевского собора была для современников чудом строительной техники. Одна колонна устанавливалась за 45 минут! Это стало возможным благодаря использованию инженерных разработок покойного к тому времени А. А. Бетанкура, гениальных по своей простоте и совершенству знаний законов механики.

Примечание
Инженерные идеи А. А. Бетанкура были использованы и при установке Александровской колонны, работы более трудной и ответственной, чем подъем колонн Исаакиевского собора. Громадный монолит (весом более 600 т) посредством 60 воротов, каждый из которых приводился в движение шестнадцатью рабочими, обвитый системой блоков и канатов, был перемещен на тележках с катками к пьедесталу. Постепенно поднимая один конец вверх, колонну установили на подготовленное для нее место. В установке колонны кроме рабочих принимали участие 1440 гвардейцев, 60 унтер-офицеров, матросы и саперы.


и я уже заодно посмотрю на месте, как это лучше сделать. Думаю, это не такая и сложная задача.
Александр отчего-то рассердился на эти слова. Откуда такая самоуверенность? О чем ни спросишь, все умеет, все может! И в такой дождище ехать за много верст не боится - мундир свой дорогой мочить! Ждешь, верно, что я тебя остановлю: не езди, мол, не надо... Так нет! Можно и самому поехать, взглянуть, что там приключилось, и посмотреть, каковые указания великий инженер изволит дать на месте!
Рассудок подсказывал Александру, что его присутствия в Софии не требуется - не бедствие ведь, не наводнение, не катастрофа. Но задор и раздражение пересилили.
- В моей карете и поедем, генерал! - воскликнул царь. Он не знал, что верхний путь к Софии и Царскому Селу
накануне был перекрыт: там пришел в негодность мост, и сейчас саперы чинили его. Что до нижней дороги, то ее развезло еще в начале октября, и кареты с трудом проходили по ней, а груженые телеги застревали через одну. Застряла в затекшей жирной грязью рытвине и тяжелая царская карета. ...Увидев, что государь намерен выйти из кареты, гвардейцы разом скинули свои плащи и приготовились бросить в грязь, чтобы царь мог ступить на сухое. Но Александр замахал на них руками:
- Оставьте это геройство, господа! Таких подвигов я от вас не просил. Раз поручик считает, что карету и без седоков не выволочь, то лучше уж мы с генералом здесь посидим, покуда вестовой призовет подмогу. Вот уж воистину, правильно говорят мои военные: Наполеон не полезет в Россию: пока до Москвы дойдет, всю армию перетопит, да не в болотах, а в наших лужах!
Последнее восклицание царь произнес уже по-французски, и его спутник, с любопытством наблюдавший всю сцену, вдруг рассмеялся.
- А что смешного, генерал?! - с вызовом вскричал император.
Бетанкур оборвал свой смех и тотчас стал серьезен. Он вообще бывал чаще серьезным, нежели веселым. Может, у него и впрямь были в жизни какие-то тайны, от которых он бежал в Россию, начав все с самого начала? Кто его знает!
- Я рассмеялся не над вашими словами, государь! - произнес генерал.- Я и понял мало, вы ведь почти все вначале говорил по-русски, а я этого языка не знаю. Но вы упомянули Наполеона и его армию, а я ведь работал во Франции и знаю, что с дорогами у них те же проблемы, что и здесь. Только дождей у них куда меньше. Что до кареты, то, если ваши гвардейцы не побоятся выпачкать сапоги, ее можно вытянуть быстро.
- Да?! - изумился царь.-Тогда командуйте. Поручик понимает по-французски, вот и объясните ему, что делать.
Бетанкур осторожно отстранил Александра, высунулся из дверцы кареты и неожиданно легко перемахнул через вязкую выбоину. Правда, вокруг него взметнулись фонтаны грязных брызг, и генеральский мундир понес от этого немалый урон, но это не смутило испанца. Он подошел к Черенцову и указал на косогор, где топорщилась жердями покосившаяся изгородь.
- Вот эти колья, молодой человек, нужно вытащить, затем вставить в ободья колес, а часть положить на вязкую землю. Потом вы ставите по три человека с двух сторон, и они, используя колья как рычаги, поворачивают колеса, а кучер погоняет лошадей. Важно только сделать это одновременно!
Черенцов покачал с сомнением головой, однако приказ отдал - и... через полчаса карета, заляпанная грязью, стояла на твердой земле.
- Вот так! - воскликнул повеселевший поручик, стряхивая воду с мокрых усов.- А еще говорят - палки в колеса!
- Ну, Бетанкур, вы снова себя прославили! - засмеялся император, когда инженер, насквозь мокрый, забрался в карету.
- Господи, Ваше Величество, но это же проще простого! - вырвалось у Бетанкура.- Принцип рычага... А вот дорога эта никуда не годится. Простите, но она всегда будет неудобна для езды: она идет под косогором, и вся дождевая вода стекает на на нее. Неужели нельзя строить дороги лучше?
Благодушие государя мигом исчезло.
- Это вы меня спрашиваете, генерал? Я инженер или вы? У себя в Испании вы создали школу путейских инженеров, так разве России не нужно того же самого?!
- Ваше Величество! - довольно решительно прервал Бетанкур.- Россия огромна, без хороших дорог здесь нельзя развивать ни промышленность, ни строительство, ни... Словом, вы правы. Но вы хотите все сделать быстро, подобно вашему великому прадеду вы мечтаете в единочасье свершить великие дела. Слава Богу! Только здесь нужна даже не школа, а целый институт инженеров путей сообщения. Такой институт может, кстати говоря, и водоводами заниматься, и каналы проектировать... Но это труд многих лет, Ваше Величество.
- Но ни вы, ни я, как мне кажется, умирать не собираемся. Готовьте указ о создании института, перечислите, что для того надобно, а я этот указ подпишу.
При этих словах суровый генерал вдруг вспыхнул, будто мальчик. Казалось, Александр заговорил о какой-то давней, самой сокровенной его мечте.
- Вы это не шутя говорите? - произнес он, и улыбка осветила его сухое лицо.
- Какие уж шутки! Готовьте указ, сударь. Эй, поручик, мы поедем или прикажете мне ночевать в трех верстах от Софии?
Свое слово император всегда держал. Предложение о создании Корпуса института инженеров путей сообщения было подготовлено Бетанкуром чуть больше, чем за месяц, и 2 декабря 1809 года Александр I подписал Указ.
Этот случай - лишь одна из легенд об Александре Первом. Но как бы там ни было, царь поверил инженеру и дал тому возможность основать первое в России высшее техническое учебное заведение, ныне - Петербургский государственный университет путей сообщения.