Send as Postcard

Огромный участок на углу Мойки и Гороховой улицы начале XIX века принадлежал коммерсанту Кусовникову. о него эта земля перешла к купцу X. Талю, который возве здесь постройки, некоторые из них приспособили для бань Небольшую часть землевладения Таля в том месте, где цо современной размежевке находится участок дома № 58, занимало длинное одноэтажное здание в 14 окон с двумя выступами, которые соединялись проходившей вдоль набережной железной решеткой, украшенной венками.
В этом здании в 1813-1830 годах размещался Английский клуб - излюбленное место карточной игры Петербургской аристократии. В 1830 году он переехал в дом Демидовых, стоявший тогда на участке нынешнего дома № 64 по набережной Мойки. А в прежнем помещении Английского клуба, как сообщили «Санкт-Петербургские ведомости» 1 октября 1830 года, приехавший из Вены механик Мейергофер стал демонстрировать публике зрелище, которое называлось «Театр мира и быстрое путешествие». Вскоре, летом 1831 года, газеты сообщили о сдаче внаем помещения в доме Таля («с удобными флигелями, дворами и красиво разведенным садом»). Имелось в виду прежде всего здание, освободившееся после гастролей венского механика. Прошло немного времени, и здесь разместилось Третье отделение собственной его императорского величества канцелярии.
Уместно пояснить, что в- условиях усиления кризиса феодально-крепостнического строя в стране установилась своеобразная военно-полицейская диктатура с полной централизацией распорядительной и исполнительной власти. Канцелярия" царя превратилась в орган, связывавший его со всеми правительственными учреждениями по самым важным вопросам внутренней политики. 31 января 1826 года в составе канцелярии были созданы Первое и Второе отделения, 3 июля - Третье отделение, 26 октября 1828 года - Четвертое отделение, 29 апреля 1836 года -Пятое отделение и, наконец, 30 августа 1842 года - Шестое отделение. Каждое из этих «отделений» являлось самостоятельным государственным учреждением, ответственным только перед царем. Кратко скажем, чем они занимались.
Первое отделение заведовало отчетностью министров, подготовкой «высочайших» указов, наградными, пенсионными и т. п. делами.
Второе отделение ведало «кодификацией законов», проще сказать, составлением различных сборников законов и их юридическим обоснованием.
Третье отделение было органом Политического сыска и следствия. Обязанности, возложенные на Третье отделение, был распределены по пяти «экспедициям». Первая из них ведала политическим сыском и следствием. Вторая занималась делами, связанными с расколом и сектантством, а также должностными и уголовными преступлениями. Третья наблюдала за проживавшими в России иностранцами, осуществляя некоторые функции контрразведки. Четвертая ведала крестьянскими делами, в том числе борьбой с крестьянским движением. Пятая заведовала общим наблюдением за периодическими изданиями.
Главный начальник Третьего отделения являлся одновременно и шефом корпуса жандармов. Первым на этот пост был назначен личный друг Николая I, жестокий прибалтийский барон генерал-адъютант А. X. Бенкендорф.
Четвертое отделение ведало благотворительными учреждениями и женскими учебными заведениями.
Пятое отделение было создано для разработки реформ о государственных крестьянах.
Шестое отделение было создано «для водворения в Закавказье прочного устройства».
Сфера деятельности Третьего отделения была безгранично широка. Оно выполняло судебные функции, вмешивалось в отношения между кредиторами и должниками, между мужьями и женами, между родителями и детьми. Ему надлежало также «опекать» расточителей, следить за поддержанием нравственности, искоренять «крамолу», воспрещать распространение неблагонадежных книг, цензуровать пьесы и т. п.
Выполняя роль «государева ока», пользуясь неограниченными полномочиями, Третье отделение осуществляло всесторонний полицейский контроль за всеми сферами деятельности министерств и ведомств. Николай I потребовал от руководства Третьего отделения и корпуса жандармов «иметь верные сведения о государственной и общественной жизни с надлежащей точностью и полнотой освещения их».
В тридцатых годах, когда Третье отделение находилось в доме Таля, здесь служащих было немного, около тридцати человек. Зато в подчинении этого учреждения была многочисленная жандармская полиция (впоследствии - отдельный корпус жандармов). Чиновники Третьего отделения были скованы строжайшей дисциплиной. Об этом свидетельствует, например, рапорт майора, доложившего по начальству, что «с настоящего .числа им надет парик».
Под особым надзором Третьего отделения состоял А. С. Пушкин. Здесь, на Мойке, он вынужден был испрашивать разрешения на каждый свой выезд из города и даже "а женитьбу,
Бдительное око Третьего отделения везде выискивало кра. молу. Даже Фаддей Булгарин, известный холуй Третьего от. деления, за то, что в своей реакционной газете «Северная пчела» позволил себе написать о «непостоянстве и некото, рой вредности петербургской погоды», был вызван в Третье отделение и получил грозный нагоняй: «Ты о чем там на-хрюкал?.. Климат царской резиденции бранишь?,. Смотри!..»
На набережной Мойки Третье отделение находилось несколько лет, к 1840-м годам его перевели на набережную Фонтанки, напротив Инженерного замка.
После смерти Бенкендорфа (1844 год) начальником и шефом жандармов стал такой же злобный и жестокий граф
A. Ф. Орлов. За 6 тысяч рублей в год он арендовал небольшой дом Таля и поселился там, хотя и владел большим домом на Литейном проспекте, впоследствии перешедшим в распоряжение Главного управления уделов. (Это тот дом, который упоминается Н. А. Некрасовым в стихотворении «У парадного подъезда»).
На рубеже XIX-XX веков коммерсант А. В. Контан арендовал бывшее здание Третьего отделения, подновил его и открыл в нем ресторан «Контан», который вскоре завоевал популярность среди литераторов Петербурга. В предреволюционные годы в этом доме находилось единственное на Мойке промышленное предприятие - аккумуляторный завод «Тюдор». К этому времени на участке уже был (в 1913 году) сооружен большой доходный дом с использованием некоторых форм классической архитектуры (архитектор Р. Ф. Мельцер).
В доме № 60 находилась большая гостиница «Россия», В 1893 году в ней останавливался П. И. Чайковский.
В первые дни после Октября в этой гостинице размещался центр заговора, который возглавлял черносотенец, монархист В. М. Пуришкевич. 3 ноября 1917 года в штабе Петроградского военного округа был задержан прапорщик Е. В. Зелинский при попытке похитить бланки штаба округа. На допросе Зелинский признался, что это сделано по приказу
B. М. Пуришкевича и его организации. По его же заданию Зелинский похитил автомобиль, убив шофера, и должен был отравить красногвардейцев (для этой цели он получил конфеты с цианистым калием).
Розыски Пуришкевича продолжались несколько дней, и наконец в ночь на 5 ноября в гостиницу «Россия» прибыл отряд красногвардейцев.
Узнав о прибытии в гостиницу красногвардейского отряда, Пуришкевич надел на голову парик, переоделся, вышел из своего номера, присоединился к красногвардейцам и с лампой в руке в течение двух часов обходил с ними номера го-
ин даже заглядывал под кровати, помогая найти
Пуришкевича. Но одному из красногвардейцев непрошеный помощник показался подозрительным. Когда с него сорвали парик, он был сразу опознан. Выяснилось, что Пуришкевич проживал в гостинице по подложному паспорту.
При обыске у Пуришкевича было обнаружено письмо к монархисту генералу А. М. Каледину, атаману войска Донского. В письме Пуришкевич сообщал, что возглавляемая им организация работает, «не покладая рук, над спайкой офицеров и всех остатков военных училищ и юнкерских полков». Он предлагал Каледину двинуть свои войска на Петроград, где они будут поддержаны «наличными силами», им организованными. В этом же письме содержалась и программа главаря черносотенцев: «Теперь нужно будет расправляться только публичными расстрелами и виселицами».
В номерах гостиницы «Россия» были обнаружены банки с ядом, винтовки, патроны, револьверы и даже пулемет... Заговор был своевременно раскрыт и пресечен.
Пуришкевич был приговорен к четырем годам принудительных работ. Впрочем, лишение свободы для Пуришкевича было условным и недолгим. Спустя несколько месяцев он был освобожден от наказания по первомайской амнистии.
Далее от набережной Мойки до Сенной площади пролег переулок, который с 1952 года носит имя Героя Советского Союза шофера А. И. Гривцова. В боях за освобождение Нарвы при форсировании реки Наровы он сумел по тонкому льду переправить орудия на западный берег. Позже, 18 февраля 1944 года, после того как гитлеровцам удалось захватить две автомашины с прицепленными к ним пушками, Гривцов пробрался в распоряжение врага и под огнем вывез боевую технику. А когда дивизион, к которому был прикомандирован Гривцов, оказался в окружении, герой-шофер дважды прорывался к нему с боеприпасами. Во время второго рейса Гривцова смертельно ранил вражеский снайпер, но огромным напряжением воли он все же доставил в медсанбат раненых бойцов и вскоре скончался.
Этот переулок первоначально именовался Конным, так как на нем шла торговля лошадьми. Потом за переулком закрепилось название Демидов - от находившейся у Мойки усадьбы уральских горнозаводчиков Демидовых.